«Конец войны близок, но очень труден»

Подробности

Категория: Ветеран

Опубликовано 21.02.2020 11:38

Просмотров: 1884

То самое письмо Николая ПоповаК 75-й годовщине Победы мы, известинцы, готовим выставку «Великая Отечественная война в семейных архивах сотрудников «Крымских известий». Глава крымского парламента Владимир Константинов неоднократно говорил, что адским своим огнём война опалила каждый советский дом. Это действительно так. Во всяком случае в нашем большом и дружном коллективе нет людей, чьи предки так или иначе не были втянуты в её смертельный водоворот.

Сейчас мы собираем экспонаты. Журналисты говорят, порой в старых папках находят письма, дневники и уже не знают степени родства с их автором. Так, фотокорреспондент Валентин Гусев принёс пожелтевший солдатский треугольничек. На нём стоит штемпель «Просмотрено военной цензурой». Николай Попов пишет письмо маме, Валентине Ивановне, в Новосибирск.

«Моя дорогая мамулька!

Получил от тебя два письма, которым был очень рад. Я немножко задержался с письмами, так как ничего нового нет, а о старом писать не хочется. Обо мне не беспокойся, так как я всё делаю продуманно, а в остальном с тобой согласен. Да я и не из таких, чтобы настырно лезть в чины, я не службист. Михееву не завидую, так как я тоже мог бы остаться при училище, но у меня немного другая натура. И надо сказать, сейчас не жалею об этом. В практике я сильнее. Я ведь тоже артиллерист-самоходчик, это более сложное дело. Кроме того, я не подхожу по характеру и качествам к строевому командиру. Потому что очень мягкий и отходчивый. Думаю, если всё будет в порядке, выйти, как у нас говорят, «в гражданку».

Да, мамулька, конец войны близок, но этот конец очень труден, несмотря на скорый его исход. Я знаю, что это участие в боях будет последним, лишь бы был благополучный исход. Но сие от нас не зависит. Я часто удивляюсь, как я привык к смерти. Ведь я сродни быку, который идёт на бойню. Тот не знает, куда он идёт. А я человек и так привык к этому всему, что кажется, так и надо. И не думаешь наперёд, что будет. Вот что делает война. Много я видел жутких картин и просто не узнаю себя. Раньше меня от трупов тошнило, а сейчас я даже рад, когда вижу исковерканных фрицев, отдельные головы с выпученными глазами, обрубки тел и т. д. Представляю, как мы их покрошим в Германии. Вот тогда я буду рад и, может быть, расскажу вам. Ведь это они исковеркали мою жизнь, отняли образование. Это они стреляют до последнего патрона. А потом сдаются.

Ты, наверное, не узнаёшь меня. На меня частенько нападает хандра, и я жалею лучшие свои годы, которые не вернутся. Хочется поговорить с тобой, всё дочиста рассказать. С Галей часто переписываемся. Она крепко целует тебя. Какая же она хорошая! Почему я не с ней? Крепко целую и люблю. Твой Колька».  

Письмо датировано концом ноября 1944-го. До окончания войны — полгода. Сколько в нём надежд, тоски по дому! Но и горечи об утраченном довольно. Как сложилась судьба Николая, Гали, Валентины Ивановны? Встретились ли они? Мы об этом не узнаем. Но перед простым свидетельством военных будней хочется склонить голову и помолчать.

Ирина ИВАНЧЕНКО

• < Назад
• Вперёд >