Последний подарок Ялте от певицы Евгении Мравиной

Подробности

Категория: Серебряный грифон

Опубликовано 27.03.2020 10:46

Просмотров: 1948

Судьба подарила блистательной солистке Мариинского театра Евгении Мравиной всего 50 лет. Евгения Мравина — сценический псевдоним Евгении Константиновны Мравинской (по мужу — Корибут-Дашкевич).

Её серебристое лирическое сопрано ценили все композиторы. Каждый выход на сцену был триумфом, аплодисментам и возгласам «bis» не было конца. Сравнительно короткий срок (14 сезонов) Е. Мравина была украшением Мариинского театра. Во время гастрольной поездки по Сибири зимой 1902 г. она заболела оспой. Испугавшись, что болезнь обезобразит лицо и она не сможет выступать, Евгения Константиновна просила доктора лечить её чем угодно, лишь бы не пострадала внешность. Лицо сохранить удалось, но здоровье основательно пошатнулось. Требовался иной климат.

В это время её настиг ещё один удар: оставил муж — отставной польский офицер, которому при разводе досталась половина заработанного женой состояния.

Врачи рекомендовали ей уехать в Европу, но Мравина выбрала Ялту. Город привлекал и климатом, и красотой, и как центр культурной жизни, где проживали многочисленные представители искусства, среди которых у неё были друзья.

В Ялту Евгения Константиновна прибыла 25 сентября 1903 года, поселилась в гостинице «Россия».

Пока позволял голос, участвовала в музыкальных вечерах. 17 октября 1904 г. дала концерт в зале Александровской мужской гимназии, весь сбор от которого пошёл на оказание помощи больным и раненым, пострадавшим в Русско-японской войне. Через месяц, 12 ноября, певица дала ещё один благотворительный концерт, на этот раз — в пользу пансиона «Яузлар» для туберкулёзных больных.

Следующие несколько лет она посвящала свободное время благотворительным делам, и хотя официально не состояла в Ялтинском благотворительном обществе, выполнять его поручения не отказывалась.

Последствия неумелого лечения оспы сказывались всё сильнее. Добавившиеся к этому ревматизм и операция привели к трагическому исходу — 25 октября 1914 г. земной путь Евгении Константиновны завершился.

Спустя шесть дней в Александро-Невском соборе состоялось отпевание. По желанию Мравиной её похоронили на Иоанно-Златоустовском кладбище. Свою последнюю волю — духовное завещание — она продиктовала двумя годами ранее. Этот документ хранится в Государственном архиве Республики Крым и представляет большой интерес.

Слушания по утверждению духовного завещания Евгении Корибут-Дашкевич проходили в декабре 1914 г. в Симферопольском окружном суде.

Запись в метрической книге о кончине Е. Мравиной

Суду были предъявлены:

1. Выписка из метрической книги собора Александра Невского г. Ялты 1914 года:

«Жена отставного полковника из дворян Могилёвской губернии Евгения Константиновна Корибут-Дашкевич (Мравина) умерла 12-го, погребена 18 октября, от сердечной слабости на почве миокардита. Погребена на Ялтинском городском кладбище. Отпевал священник С. Щукин».

2. Дело о допросе свидетелей по домашнему духовному завещанию Евгении Константиновны Корибут-Дашкевич
26 ноября 1914 г. Свидетелями были: ялтинский уездный предводитель дворянства Павел Васильевич Попов, священник аутской Успенской церкви Сергей Николаевич Щукин, врач Павел Антонович Бышевский. Им надлежало явиться в камеру для допросов на ул. Садовой 26 ноября (ст. ст.) 1914 г. Бышевский не присутствовал — был в отъезде, остальные подтвердили, что духовное завещание подписано ими по личной просьбе завещательницы, которую лично видели и нашли в здравом уме и светлой памяти, что они не состоят с ней в родстве и наследниками не являются.

3. Текст завещания, составленного за два года до смерти:

«1912, 7 декабря. Я, Евгения Константиновна Корибут-Дашкевич (Мравина), завещаю моё имение Куза в Выборгской губернии следующим лицам в полную собственность: 1. Брату Александру Константиновичу Мравинскому. 2. Его сыну, Евгению Мравинскому. 3. Сестре Адель Константиновне Каменевой и её детям. 4. Александре Константиновне Домонтович. 5. Михаилу Константиновичу Домонтович. 6. Евгении Николаевне Каменевой. 7. Сестре моей, Александре Михайловне Коллонтай и сыну её.
8. Михаилу Владимировичу Коллонтай. Разделить на восемь частей.

Капитал 19.000 в Ялтинском Азовско-Донском банке распределить так: брату — 3000, А. Каменевой — 3000, А. Коллонтай — 7000, А. Домонтович — 2000, на похороны — 1000, отцу Константину Иосифовичу Мравинскому — 1000, Ялтинскому благотворительному обществу на санаторий «Яузлар» — 2000 (санаторий «Яузлар» для малоимущих больных туберкулёзом основан в 1900 г. А. Чеховым, существовал на пожертвования. — Л. И.). При этом прошу моего уважаемого доктора И. Н. Альтшуллера распорядиться этими 2000, как ему покажется полезнее (Исаак Альтшуллер — врач, специалист по туберкулёзу, один из основателей Российского отделения Международной лиги для борьбы с туберкулёзом, в центральном комитете которой представлял Россию вместе с лейб-медиком Л. Бертенсоном и профессором В. Воробьёвым. Эмигрировал, умер в Нью-Йорке. — Л. И.).

Драгоценности: броши, кольца, колье, цепочки передать родственникам, серьги бриллиантовые — дочери И. Н. Альтшуллера, золотые часы и золотое зеркальце — Ялтинскому благотворительному обществу для лотереи; Турецкая звезда —
М. В. Коллонтай.

Прошу на кладбище выбрать место хорошее, гроб же, похороны — всё самое простое и дешёвое. Отдать кому надо капитал для насаждения цветов: по ограде — вьющиеся розы, глицинии, сирень. Прошу написать на могиле: «Евгения Константиновна Мравина», а не Корибут-Дашкевич. Моих дорогих родных и друзей прошу на похороны не провожать, в особенности в плохую погоду. Венков не класть.

Смерти не боюсь, не ищу её, но спокойно её встречу».

Могила Евгении Мравиной на Поликуровском мемориальном кладбище Ялты сохранилась. Как выглядел надгробный памятник первоначально, мы не знаем. В 1979 году на могиле установлено надгробие из белого мраморовидного известняка.

Людмила Иванова,

заведующая отделом «Культура Ялты XIX — первой четверти ХХ в.» Ялтинского историко-литературного музея

• < Назад
• Вперёд >