«Я вижу берег отдалённый, земли полуденной волшебные края...»

Подробности

Категория: Культура

Опубликовано 01.10.2020 06:44

Просмотров: 878

Памятник поэту в Симферополе«Поклонник муз, поклонник мира…». Пушкин: прощание с Крымом

Ровно два века назад Александр Пушкин вместе с семьёй героя Отечественной войны 1812 года генерала Николая Раевского совершил путешествие по югу России, побывав на Кавказе и в Крыму. Спустя два столетия по стопам великого поэта и его друзей отправилась компания крымчан в составе: краеведов Ивана и Юлии Коваленко, корреспондента «Парламентской газеты» Александра Мащенко и корреспондента «Крымских известий» Алексея Васильева. Вслед за Пушкиным, пусть и со значительной разницей во времени, крымская экспедиция побывала в Керчи, Феодосии, Гурзуфе, Балаклаве (Георгиевском монастыре), и на этот раз отправляется в Симферополь, через Бахчисарай.

(Окончание. Начало в № 146, 152, 157, 167).

Пушкин вместе с отцом и сыном Раевскими остановился на ночлег в Георгиевском монастыре. Глава обители Хрисанф старался оказать максимум внимания и заботы столичным гостям. Но сделать это было непросто. В обветшалой гостинице, построенной в начале XIX века недалеко от храма, было всего лишь несколько комнат-келий с земляным полом. Ну, что Бог послал.

Вопрос о ночёвке встал и перед членами нашей крымской экспедиции. Врата монастыря были уже закрыты, а тревожить монахов бытовыми просьбами мы не решились. В то же время искать гостиницу в Севастополе в разгар сезона было бы накладно, беспокоить севастопольских друзей — хлопотно. Но мы нашли выход. Отправились в сторону Бахчисарая и затемно остановились в татарской этнографической деревушке Ходжа-Сала, расположенной в долине у западного подножия пещерного города Мангуп.

Севиля Велиева знает всё о легендарном фонтанеСеление это возрождено в начале 90-х, но расцвело только после возвращения Крыма в Россию. По слухам, часть обитателей Ходжа-Салы — «переселенцы» с заповедной вершины Ай-Петри. Говорят, незаконных торговцев не только «вернули на землю», но и выплатили существенную компенсацию. Повторюсь: информация на уровне слухов. Но в любом случае возрождённое поселение обрело своё лицо, и сейчас здесь можно отдохнуть, поесть изголодавшемуся путнику и переночевать. Владельцы многочисленных трактиров и небольших постоялых дворов приветливы, а цены на ночлег и питание ниже, чем на ЮБК. Однако не удивляйтесь, если в меню не найдёте спиртного. Здешние хозяева — мусульмане, вино у них не в чести. Впрочем,

отсутствие выпивки компенсируется разнообразием блюд. Я впервые отведал суп с крошечными пельменями — юфакаш: в моей стандартной ложке разместилось девять крохотуль! Говорят, у более искусных поварих насчитывали даже дюжину! Утром 19 сентября (нов. ст.) Пушкин из Балаклавы, а мы, спустя некоторое время — из Ходжа-Салы, отправились в Бахчисарай. В знаменитый Ханский дворец-музей. Пять лет назад его объявили объектом культурного наследия федерального значения. До этого дворец и мечеть пребывали в аварийном состоянии. Поэтому их реконструкцию включили в Федеральную целевую программу. Сегодня дворец в лесах и накрыт временной гигантской крышей: реставрация продолжается. Призрак коронавируса внёс свой штрих в общую картину: во время экскурсии рекомендуется находиться в медицинских масках. В такой маске и наша сопровождающая, сотрудница музея Севиля Велиева. Очаровательная восточная красавица смотрится даже в медицинской маске, как в никабе, и ты уже чувствуешь себя в сказке… Севиля нас ведёт к «пушкинскому» Фонтану слёз.

Пушкинские строки звучат над СалгиромВозможно, Александр Сергеевич перекупался в море у Георгиевского монастыря, но в Бахчисарай он приехал полубольным, остался там с семейством Раевского, тогда как генерал Раевский проехал дальше, в Симферополь. Бахчисарай на захворавшего поэта впечатления не произвёл: «Вошед во дворец, — увидел я испорченный фонтан; из заржавой железной трубки по каплям падала вода. Я обошёл дворец с большой досадой на небрежение, в котором истлевает ... N N (сын генерала Раевского. — А. В.) почти насильно повёл меня по ветхой лестнице в развалины гарема».

Впрочем, через несколько лет в «Евгении Онегине» фонтан преобразился, зашумел:

Таков ли был я, расцветая,

Скажи, фонтан Бахчисарая!

Такие ль мысли мне на ум

Навёл твой бесконечный шум…

Мы, крымчане, конечно же, видели Бахчисарайский фонтан, или Фонтан слёз, ранее. Это скромное пристенное строение типа «сельсебиль». Здесь не разглядишь пышных архитектурных форм и радостных мощных струй. Философский аскетизм сооружения призван вызывать иные чувства. И Пушкин это ощутил. Спустя два года написал строки, где уже не было «бесконечного шума»:

Фонтан любви, фонтан живой! Принёс я в дар тебе две розы. Люблю немолчный говор твой И поэтические слёзы. Твоя серебряная пыль Меня кропит росою хладной: Ах, лейся, лейся, ключ отрадный! Журчи, журчи свою мне быль...

Со временем в Бахчисарайском дворце появилась прекрасная традиция, которая сохранена до наших дней: каждое утро на мраморных чашах Фонтана слёз появляются алая и белая розы. При нас цветы возложила смотрительница дворцового зала Гуляра Сеид-Абдула.

Научный сотрудник музея Зинаида Табурина рассказала, что 19 сентября Пушкин и Раевские переночевали в Ханском дворце (вероятно, путешественников уложили спать в домике смотрителя, где сейчас располагается Художественный музей). На следующее утро их путь лежал в административный центр Таврической губернии — Симферополь.

Бывший дом Андрея Бороздина в с. КаштановомПо предположению гида нашей экспедиции Ивана Коваленко, по пути из Бахчисарая в Симферополь Раевские могли посетить имение Саблы (ныне — село Каштановое), принадлежавшее бывшему губернатору Тавриды, члену Правительствующего Сената Андрею Михайловичу Бороздину. Дело в том, что супруга Андрея Михайловича, Софья Давыдова, приходилась сводной сестрой Раевскому-старшему. А сыну Бороздина и Давыдовой — Льву Андреевичу Раевский-старший стал крёстным отцом. Небольшое имение лежало чуть в стороне от почтового тракта, раскинувшись среди гор на берегу речки Сабла. Конечно же, не миновали и мы это тихое местечко, где чудом сохранился дом Бороздина. Строение пока держится и даже выглядит неплохо, но явно требует серьёзного ремонта.

20 сентября 1820 года Пушкин с семьёй Раевских прибыл из Бахчисарая в Симферополь. В переписке и творчестве поэт не оставил ни одного упоминания об этом. Но симферопольцы верят, что на написание нижеприведённых строк гостя вдохновил именно их губернский город:

Поклонник муз, поклонник мира,

Забыв и славу, и любовь,

О, скоро вас увижу вновь,

Брега весёлые Салгира!

Впрочем, жители и других присалгирных поселений также убеждены, что исключительно их брега воспел поэт.

В Симферополе Пушкина продолжала донимать лихорадка. От хвори его лечил доктор Фёдор Мильгаузен. Дом Фёдора Карловича также сохранился, но в советские времена жильцов уплотнили, и сейчас он представляет собой подобие малосемейки.

Наша экспедиция посетила «пушкинские места» крымской столицы. Мы читали стихи на мосту над Салгиром, возложили цветы к памятнику поэту, побывали у древнего дуба и у «Поляны сказок «Лукоморье» (к слову, первой в стране).

Неожиданный прохожийПутешествие подходит к концу. Ожидаемых тайных знаков от Пушкина мы так и не уловили. Но сама экспедиция была чудом, благодаря которому удалось по-настоящему понять гения. На прощанье я делаю несколько снимков дуба «Великан Тавриды». И застываю, не смея шелохнуться: прямо на меня идёт… Пушкин. Нет, не актёр, ряженый под поэта. Катит детскую коляску, видимо, бывший студент-эфиоп, внешне очень похожий на «наше всё». Встретить такого незнакомца в последнюю секунду нашего путешествия — не знак ли?

После Симферополя Пушкин едет на Перекоп, затем через Одессу — в Кишинёв. Всё путешествие по Крыму заняло немногим более двух месяцев, но навсегда осталось в сердце поэта. Необъяснимый магнетизм здешних мест действует и на великих. Спустя два года в письме к Дельвигу Пушкин писал: «Растолкуй мне теперь, почему полуденный берег и Бахчисарай имеют для меня прелесть неизъяснимую? Отчего так сильно во мне желание вновь посетить места, оставленные мною с таким равнодушием? Или воспоминание — самая сильная способность души нашей, и им очаровано всё, что подвластно ему?».

Из Крыма Пушкин возвращается на материк не только состоявшимся поэтом-романтиком. «Правительство, переводя коллежского секретаря А. С. Пушкина по службе из Петербурга в канцелярию генерала Инзова, хотело, конечно, наказать сочинителя «возмутительных» стихов, наводнившего ими всю Россию, — писал Валерий Брюсов. — Однако этот перевод скорее оказал Пушкину неожиданную услугу, так как вырвал его из мутного омута петербургской жизни, дал ему увидеть новые местности и новую природу, оживил его фантазию, сблизил с благородным семейством Раевских. Лето, проведённое на Кавказе и в Крыму, сам Пушкин относит к числу счастливейших дней своей жизни». И самое приятное, добавлю от себя, Пушкин излечился от либерализма. Крым оказался идеальным местом для этого. По мнению кандидата искусствоведения Георгия Малкова, с ростом жизненного опыта у Пушкина «достаточно скоро наступило полное духовное отрезвление»: «Он стал убеждённым государственником-монархистом, последовательным «панславистом» (вопрошавшим в известном стихотворении «Клеветникам России»: «Славянские ль ручьи сольются в русском море?»), и с всё более нараставшей душевной брезгливостью отзывался о демократических началах в обществе, замешанных по большей части на эгоистическом индивидуализме — причём, как правило, с подспудной атеистической подоплёкой».

Алексей ВАСИЛЬЕВ

Фото автора.

• < Назад
• Вперёд >