В Эльтигене героями были все десантники

Подробности

Категория: История

Опубликовано 12.10.2021 10:27

Просмотров: 1498

Момент высадки на северо-восточном плацдарме. Фото: kerch.com.ruСкоро исполнится 78 лет со дня начала героической Керченско-Эльтигенской десантной операции, которая занимает в народной памяти особое место. В этой публикации мне бы хотелось познакомить читателей с эпизодами беспримерной героической эпопеи, которые широко не освещались в литературе об Эльтигенском десанте.

Итак, после освобождения Кубани от немецко-фашистских захватчиков в октябре 1943 года командующий Северо-Кавказским фронтом генерал-полковник И. Петров доложил в Ставку: «На Кубани и Таманском полуострове не осталось ни одного живого немца, кроме пленных».

Однако в книге Виктора Некрасова «Битва за Крым. Керчь. Война день за днём.1941—1945» я прочёл, что «командующий 17-й армией немцев Йенеке смог переправить с Тамани в Крым 202,4 тысячи человек, 1196 орудий, 15,2 тысячи автомашин, 54,6 тысячи лошадей, почти 100 тысяч тонн военного имущества». Таким образом, немцам удалось осуществить эвакуацию через Керченский пролив, в том числе с помощью построенной ими подвесной канатной дороги, организованно. Враг был готов к решительному и упорному сопротивлению наступающей Красной Армии и располагал для этого средствами, прежде всего авиацией, базировавшейся на стационарных аэродромах.

Бойцы морской пехоты в районе Керчи.1941, РИА. А. Бродский. Фото: cdn21.img.ria.ruСоветское командование планировало одновременной высадкой на востоке Керченского полуострова частей 18-й армии с южного направления и 56-й — из района посёлка Жуковки охватить Керчь и сомкнуть наши наступающие войска у Ак-Монайского перешейка. Но осуществлению замысла командования мешало недостаточное количество кораблей для форсирования пролива. Поэтому фронт высадки пришлось значительно сузить, выбрав для десанта неширокий песчаный пляж у рыбацкого посёлка Эльтиген, между Чурбашским и Тобечикским озёрами.

Советское командование всё же не ожидало слишком активного сопротивления со стороны зажатой со всех сторон группировки немецко-румынских войск. Но Гитлер буквально накануне десанта приказал командующему 17-й немецкой армией оставаться на своих позициях и из Крыма не уходить. Бои за полуостров продолжились ещё полгода. Наши войска понесли серьёзные потери.

В планы командования фронта вмешалась непогода. Бушующий шторм не только повлиял на сроки высадки, но и значительно усложнил условия десантирования. В ночь на первое ноября 1943 года армада малых судов, состоящая из торпедных и сторожевых катеров, катерных тральщиков, которые вели на буксире по два-три баркаса или бочечных плота, морских тружеников-мотоботов с десантниками на борту, устремилась к крымскому берегу. Из-за различной скорости судов сроки высадки личного состава на берег в условиях противодействия противника, конечно же, отличались от запланированных. К тому же у советских бойцов оказался ещё один серьёзный враг, который не был учтён в планах организаторов десанта, — прибрежные песчаные отмели или перекаты (морское название — бары). Уже и берег близко, видна линия прибоя, но за отмелью в сотне метрах от берега вновь глубина выше человеческого роста. Бойцы в полной выкладке, с оружием, патронами, гранатами, в пропитанных водой бушлатах, телогрейках и шинелях захлёбывались и тонули. Выплыть на берег удавалось далеко не всем. Общие потери только утонувшими составили, по скромным подсчётам, свыше тысячи человек. Песчаные отмели вывели из строя и множество судов. Одни корабли с разгона проскакивали их и ломали винты, теряли управление, суда выбрасывало на сушу. Другие, которые стопорились, были мишенью для артиллерии немцев.

Штурм высот на подступах к Керчи, ноябрь 1943 года. Фото: skolzyashiy.ruУже в местах погрузки десантников нарушилась стройная система боевых порядков, а на крымском берегу наблюдался разнобой в высадке передовых сил в нарушение плана операции. Наиболее организованно всё получилось у бойцов 386-го отдельного батальона морской пехоты, 1339-го и 1337-го полков. Хуже обстояли дела у батальона 255-й бригады и 1331-го полка. Здесь в ночь на 1 ноября погибли 23 офицера, в том числе командир-подполковник А. Ширяев, его заместитель, начальник штаба и два его помощника, начальники артиллерии, инженерной службы, продовольственного снабжения, командиры пулемётной роты и роты связи. Полк оказался обезглавленным ещё в море. Потом будет издан категорический приказ о рассредоточении командиров по разным судам, но выполняться он будет не всегда.

Формирования, специально предназначенные для десанта, — это, конечно, морская пехота. В Эльтигене, кроме 386-го отдельного батальона, это ещё сводный отряд 255-й бригады, который немцы называли по имени командира «батальоном Григорьева». К ним ещё можно причислить 335-й гвардейский стрелковый полк, переформированный из 81-й морской бригады под командованием полковника П. Нестерова.

Высадкой командовал замполит капитан Николай Рыбаков — настоящий комиссар, душа батальона, который первым прыгнул в темноту с борта мотобота, личным примером ведя за собой матросов. В последующие дни он всегда будет вместе с моряками участвовать в жестоких схватках и бесспорно заслужит право быть удостоенным звания Героя Советского Союза, которое почему-то так и не получит.

В первый день большая часть войск: командир дивизии полковник Гладков и его штаб, командование полков, за исключением начальника штаба 1339-го полка майора Д. Ковешникова, в Эльтиген не попала. Можно представить состояние бойцов, преодолевших пролив, выбравшихся из смертельной ловушки баров на заминированный берег, опоясанный колючей проволокой, под огнём, который враг вёл из железобетонных дотов. А им надо было занять посёлок, преодолеть укреплённые высоты, чтобы захватить плацдарм для высадки основных сил десанта. В таких условиях командиром признавали всякого офицера, способного вести за собой людей.

Именно тогда совершили настоящий подвиг военный корреспондент майор А. Борзенко, взявший на себя командование сборной группой, и главстаршина морских пехотинцев Галина Петрова, увлёкшая за собой в атаку десантников через минное поле.

А. Шумский.Но сейчас хочется рассказать о подвиге лейтенанта Георгия Титова. Увидев сгрудившихся у воды незнакомых бойцов, раненый в ноги, с залитым кровью лицом, молодой лейтенант Титов властным тоном приказал матросам поднять его на плащ-палатку и нести впереди наступающих. Это была небывалая атака, в которой Титова ещё раз ранили, и он двое суток пролежал на нейтральной полосе. На третьи сутки был доставлен в лазарет и пробыл там неузнанным среди раненых до конца эльтигенской драмы. Был захвачен в плен, выжил, после нескольких неудачных побегов, закованный в кандалы, пересёк границу Германии с Голландией, где был укрыт местным фермером, а свободу ему принесли союзники. У него была нелёгкая послевоенная судьба, но проявленной в Эльтигене воинской доблестью он заслужил, чтобы имя Георгия Михайловича Титова сияло в пантеоне славы среди других героев десантной операции.

Хочется коснуться деликатной темы, которая нечасто освещалась в публикациях об Эльтигенском десанте. Это участие в нём штрафников. Наиболее тяжкие испытания выпали на долю 613-й отдельной штрафной роты и 588-го отдельного штрафного офицерского взвода, которые высаживались на берег в первой волне. Командовали ими, между прочим, обычные офицеры, такие, как взводный Алексей Шумский. Взвод лейтенанта Шумского продвинулся дальше всех и занял высоту 47,7, которую потом назвали «высотой Шумского». 18 штрафников во главе с Шумским в течение суток отбили множество атак противника, а занять высоту гитлеровцы смогли только тогда, когда пал смертью храбрых её последний защитник. И не было у них за спиной никаких заградотрядов с пулемётами, ибо сражались они во имя Родины. Трое штрафников и лейтенант Шумский удостоены за этот подвиг звания Героя Советского Союза.

На земле Эльтигена, как полагается, были и дивизионный прокурор, и воинский трибунал. Конечно, у этих необходимых на фронте органов находилась работа, но мне хотелось бы рассказать только о том, как молодые девушки — сотрудницы трибунала — под огнём врага пробирались на передовую (а понятия тыла и передовой там не было), чтобы сообщить о снятии судимости с отличившихся штрафников. Все бойцы штрафных подразделений с честью исполнили долг перед Отчизной, выполнив поставленные перед ними нелёгкие задачи.

Г. Петрова.Галина Константиновна Петрова была подлинной героиней десанта, она всегда была в гуще боевых действий. И раненых перевязывала, и за автомат бралась, когда было нужно, и бойцов подбадривала силой примера, и отвагу проявляла в трудную минуту, воодушевляя дрогнувших солдат. Утверждать не берусь, но участники десанта вспоминали, что перевелась Галина Петрова в часть, которая должна была высадиться на крымский берег, из-за большой любви к командиру офицерского взвода штрафников лейтенанту Наумову. Оба через месяц были ранены и погибли вместе. И если это так, то их светлые души встретились на небесах, а свою чистую любовь они положили на алтарь Победы во имя Родины.

Только в первый день десантники отразили 19 атак противника, не только пехотных, но и с участием танков и штурмовых орудий. Однако десант удержался, правда, с огневой помощью дальнобойных орудий из-за пролива и нашей авиации — незаменимых фронтовых трудяг — Илов. В отсутствии противотанковой артиллерии героически проявили себя бойцы, стрелявшие из противотанковых ружей (ПТР), в их числе бронебойщик Василий Толстов, а также Дубковский, Андрющенко и Займула из батальона морской пехоты.

Во вторую ночь на берег высадилась самая большая группа десантников — 3270 человек. Но по-прежнему при походе в Эльтиген гибнет около трети судов, а люди тонут у берега. Фашисты стремились не допустить дневную высадку плотным заградительным огнём и снова принимали решительные действия, чтобы сбросить десант в море.

Даже высадка первого эшелона 56-й армии у Еникале 3 ноября не ослабила нажим вражеских войск в Эльтигене. 4 ноября комбату майору Клинковскому пришлось вызывать огонь своей артиллерии из-за пролива на себя, чтобы отбить атаку танков и самоходок противника.

Ожесточённое сопротивление врага, оказываемое как в Эльтигене, так и на Еникальском полуострове, показало советскому командованию несбыточность надежд на скорое оставление немцами Керчи. Да и с плацдарма, занимавшего площадь размером примерно 3—4 километра в длину и 1,5 в ширину, трудно было начинать наступление, так как на узкой полоске песка не было даже пристаней, через которые можно перебазировать танки, артиллерию, армейские склады с военным имуществом. Причём такая же ситуация сложилась и на большем по размеру северо-восточном плацдарме у Керчи. Она привела к затяжным боям, а не к молниеносному прорыву вражеских позиций, как было запланировано.

Погрузка на плавсредства на Большой земле. Фото: kerch.com.ruМне приходилось встречаться с оставшимися в живых десантниками, и я всегда поражался, как они рассказывали о товарищах по оружию, какие между ними существовали спайка и боевое братство, и одна на всех, неделимая ответственность за судьбу родной страны.

Примерно с 7 ноября яростные бои на эльтигенском пятачке затихают, и командование 318-й дивизии принимает решительные меры по его удержанию. Под руководством командира отдельного сапёрного батальона Бориса Модина выполняется огромный объём работ по углублению траншей, окопов, постройке глубоких ходов сообщения, блиндажей и землянок. Сапёры сняли немецкие мины с побережья и установили их на танкоопасных направлениях. Много было сделано для улучшения условий работы медиков и размещения раненых. Десант прочно врылся в землю, что и способствовало резкому сокращению числа убитых и раненых.

Установленная немцами блокада резко ограничила возможности командования по доставке на плацдарм пополнения, эвакуации раненых, снабжению продовольствием, медикаментами, оружием, боеприпасами и другими необходимыми на войне грузами. Уже на третий день боёв в проливе появились быстроходные десантные баржи (БДБ), которые строились для вторжения в Англию. Они хорошо проявили себя во время эвакуации 17-й немецкой армии с Таманского полуострова. Только в Камыш-Бурунском порту, что совсем рядом с Эльтигеном и Феодосией, базировалось 30 БДБ, 37 торпедных катеров и 25 сторожевиков. Перевес в судах, как количественный, так и качественный, к сожалению, был у противника. Корабли Черноморского флота из-за мелководья у Керчи участия в боях не принимали, а малые суда советского флота понесли при высадке существенные потери.

БДБ были грозным оружием. Обладая хорошими мореходными качествами, мощным вооружением, низкой посадкой, что не давало эффекта при применении против них торпед, они успешно действовали в проливе. Хотя их топили и советские лётчики, и десантники с берега с помощью противотанковых ружей.

В этих условиях настоящий героизм проявляли моряки-катерники, самоотверженно шедшие на прорыв в любую погоду. Им удавалось с боями доставлять снаряжение и вывозить раненых, правда, в количестве, далёком от необходимого.

В поисках продовольствия и медикаментов десантники обшаривали застрявшие у берега полузатопленные наши суда. Кое-что находили из припрятанных припасов мирного населения, изгнанного из посёлка Эльтиген. О том, что накануне десанта все жители Керчи и прибрежных посёлков были изгнаны из родных мест, и это изгнание оккупанты и их пособники проводили варварским способом, сегодня уже почти никто из крымчан и не знает.

«Высадка десанта в Эльтигене». В. Печатин.

Неоценимую помощь в снабжении наших войск оказали лётчицы 46-го Таманского гвардейского полка под командованием Евдокии Бершанской. До пяти-шести раз за ночь они успевали без парашютов сбросить с ювелирной точностью на наши позиции долгожданный груз. Над серединой пролива лётчицы выключали мотор и беззвучно планировали на наши позиции, что способствовало тому, что за всё время операции они не потеряли ни одной машины и ни одного авиатора. Голоса девушек десантники слышали в ночной тишине, и они казались им ангельским посланием с небес. Нет нужды говорить, с какой любовью относились солдаты и матросы к боевым сестричкам.

17 ноября 1943 года Указом Президиума Верховного Совета 34-м эльтигенцам присвоено звание Героя Советского Союза. Среди награждённых — русские, украинцы, грузины, евреи, узбеки, казахи. Уже после завершения боёв были ещё указы о награждении — 22 января и 16 мая. Всего в Эльтигенскую когорту героев входит 61 человек. Но всё же из-за нерасположения командира дивизии Василия Гладкова, удостоенного звания Героя Советского Союза, к командиру 335-го полка Павлу Нестерову, ни один из воинов нестеровского полка Звезду Героя так и не получил. Впрочем, Павел Ильич удостоился у однополчан самого высокого звания, которое только могло быть у командира на войне, потому что для бойцов и офицеров полка он был Батей.

В Эльтигене сконцентрировались все трудности войны — холод, голод, непрерывные обстрелы, вражеские атаки с суши, моря и воздуха. И при этом нечеловеческие условия, в которых военные медики, в основном женщины, зачастую без необходимых медицинских инструментов, под бомбами оперировали и выхаживали раненых.

Эльтигенцы понимали, что перелом в сражении произойдёт тогда, когда будет успешным наступление 56-й армии северо-восточнее Керчи. Но хоть на том направлении нашими войсками и был захвачен гораздо больший плацдарм, всё же к середине ноября фронт стабилизировался.

Музейный стенд об Эльтигенской операции. Фото: ru-travel.livejournal.comУтром 4 декабря враг крупной группировкой танков и пехоты, активно используя авиацию, начал решительный штурм «Огненной земли». В этот день десантники, понёсшие значительные потери, выстояли. 5 декабря, несмотря на ожесточённое сопротивление наших воинов, немцам и румынам удаётся захватить ряд оборонительных форпостов десантников. Фашисты бросают в бой «тигры», против которых были бессильны ПТРы. Командиры в эти дни не составляют письменных реляций о героях, достойных наград, поэтому имена многих отважных воинов навеки останутся неизвестными. Но об одной девушке хочется рассказать потомкам. Радистка Наталья Губецкая отбила танковую атаку врага на узел связи, гранатами подорвав два танка противника. Награду за этот подвиг она не получила, но люди должны запомнить её имя.

6 декабря — последний, самый тяжёлый день у «огнеземельцев». Плацдарм сжат до предела, и на нём сгустились все виды огня. К обеду враг смял оборону лево-флангового 335-го полка, где располагались наши пушки, заняв центр и большую часть посёлка. Из отряда капитана-лейтенанта Кэба, получившего приказ снять десант с места высадки, до Эльтигена дошло всего 2 корабля. Один вывез 29 раненых, а второй был потоплен вместе с ранеными у Эльтигенского берега. Поэтому могло быть выполнено только боевое распоряжение командования Отдельной Приморской армии № 005 или 05 от 4 декабря об оставлении плацдарма и прорыве на Керчь.

И здесь наступил самый драматический момент Эльтигенской операции — как поступить с ранеными. Ведь это боевые товарищи, с которыми вместе сражались, делились куском сухаря и глотком воды. Теперь тех, кто не может самостоятельно идти, придётся оставлять врагу. Драма раздирала и души военных медиков. Остаться с лежачими — значит не оказать помощь тем, кто обязательно будет ранен в боях при прорыве.

По словам старшего начальника «Огненной земли» В. Гладкова, за всю его долгую военную службу ему не приходилось принимать более тяжёлого решения, чем оставлять врагу раненых товарищей по оружию. Взять с собой в прорыв лежачих просто не могли. Всё же часть врачей и медсестёр подчинилась требованиям профессиональной этики и осталась с немощными. За то, что медики принесли себя в жертву подопечным, им честь и хвала.

Сигнал атаки на прорыв был дан 6 декабря на полчаса раньше условленных 22-х часов. Шедшие в авангарде морские пехотинцы смяли передний край врага в коротком, яростном рукопашном бою, и десантники пошли через болото, карьер с топким дном и глинистым откосом, сбрасывая по ходу вещмешки и бушлаты, теряя в грязи обувь, помогая идти раненым и ослабевшим товарищам. Душевный подъём помогал преодолевать этим голодным, измождённым, но сильным духом людям неимоверную усталость. Проделав 25-километровый марш, на рассвете эльтигенцы вошли в Керчь и захватили гору Митридат и южное предместье Керчи, что было полной неожиданностью для немцев. Сколько их дошло до города, сейчас уже установить трудно. По документу, отправленному в Ставку командующим Отдельной Приморской армией генералом И. Петровым, 1700 человек. Но часть десантников, особенно из числа аръергарда, прикрывавшего отход основных сил, попала во вражеский плен. Большие потери были у гвардейского полка, так как он уходил последним и не в составе общей колонны. Его командир П. Нестеров вместе с небольшой группой бойцов в составе 15-ти человек был блокирован фашистами в районе Старо-Карантинских каменоломен. Они влились в состав партизанского отряда, базировавшегося в этих каменоломнях.

В ледяной воде под непрерывным обстрелом. Фото: sun9-19.userapi.comА теперь о судьбе оставленных на плацдарме тяжелораненых, не способных двигаться. Некоторые, кто мог ещё держать в руках оружие, отвлекали внимание врага в траншеях. Часть из них, не желая попасть в руки противника, с помощью деревянных засолочных чанов, бочек пустились вплавь через пролив. По всем медицинским нормам, пробыв несколько часов в холодной декабрьской воде, они должны были умереть от переохлаждения. Но нет, выжили и были подняты на борт советскими моряками, как морпех Никифор Коваль. Воля к жизни у этих советских людей и, нужно прямо сказать, спирт, который был на каждом судне, пересекавшем пролив, помогли остаться в живых и рассказать, как завершилась драма Эльтигенского десанта. Сколько же погибло в ледяной купели, уже не узнает никто.

Озверевшие гитлеровцы, заняв «Огненную землю», учинили жестокую расправу над пленными ранеными, которую, по рассказам очевидцев, остановили румыны. Позже эльтигенцев встречали в плену при освобождении европейских стран и, по словам героя десанта Д. Ковешникова, зачисляли в строй без особой проверки.

Заняв центр Керчи, десантники ожидали наступления со стороны 56-й армии, но оно было неудачным. По немецким же документам, те реально опасались прорыва советских войск в районе Колонки, и такая возможность у наших была.

Трёхдневные жестокие бои в Керчи, даже с помощью переброшенных отрядов 83-й бригады, не принесли успеха, и в ночь на десятое декабря вконец измученных бойцов пришлось эвакуировать. Считается, что из Керчи вывезли 1726 человек, а последние 360 из них были спасены в море и сняты с плотов, досок, брёвен. Конечно, взять с собой удалось не всех. Позже в городе ещё несколько дней слышалась стрельба разрозненных групп сопротивления, и опять были пленённые советские воины.

И всё же отдельным группам десантников, например, военврачу, майору медицинской службы В. Трофимову с двумя бойцами, удалось пересечь линию фронта и дойти до своих. Отдельная история с полковником В. Нестеровым, который с помощью проводников — молодых партизан в феврале 1944 года перешёл линию фронта с бойцами, которые доставили сохранённое полковое знамя.

В чём причина удивительной стойкости и массового героизма эльтигенцев? Обратимся к информационному бюллетеню 17-й немецкой армии «О советско-русском десанте в районе Эльтигена 1 ноября — 19 декабря 1943 г.». В нём есть такие слова: «Операция ясно показала устойчивость всех начальников и готовность войск идти на преодоление любых трудностей. Пропагандистские мероприятия (сбрасывание листовок с воздуха, агитснаряды, интенсивное применение радио) успеха не имели, хотя и были рассчитаны на недостаточное снабжение десантников. Большевистская идеология крепко пустила корни среди командиров Красной Армии». С этой оценкой врага неплохо бы познакомиться современным политикам, рассуждающим о Великой Победе, но при этом не произносящим имя Верховного Главнокомандующего Вооружённых Сил Советской страны, спасшей мир от коричневой чумы.

В заключение хочется сказать, что нам, потомкам ветеранов войны, тем, кому подарили жизнь наши деды, прадеды, нужно помнить и свято чтить их имена. Передавать из поколения в поколение память о таких, как защитники «Огненной земли», где героями были все десантники, сражавшиеся во имя Родины.

Александр БЫХОВЕЦ,
внештатный автор «КИ».

• < Назад
• Вперёд >