Ради счастливых глаз зрителей

Подробности

Категория: Люди и судьбы

Опубликовано 17.07.2018 11:18

Просмотров: 1304

В роли Менделя Крика в спектакле «Как это делалось в Одессе»Когда размышляю о недавней истории Крымского академического русского драматического театра им. М. Горького, приходит на ум сравнение из области литературы — Золотой век, Серебряный… Золотой, на мой взгляд, — период с середины 70-х до конца 80-х годов прошлого столетия. Время «Версии», «Мастера и Маргариты», постановок чеховских пьес и «Фаворита».

Открытие Малой сцены, театра-студии, филиала на площади Советской… Серебряный век — 90-е и самые первые годы века нынешнего. Открытие после реконструкции Основной сцены, создание Новой, Камерной, Амфитеатра. Период, когда были поставлены такие шедевры, как «Ревизор», «Поминальная молитва», «Как это делалось в Одессе», «Ричард III», «Королевские игры». И в каждом блистали замечательные актёры. Одним из самых любимых был Валерий Шитовалов. Актёр яркого дарования и мощной энергетики, Валерий Викторович был увенчан званиями и наградами — народный артист Украины, заслуженный артист РСФСР, лауреат премий АРК и серебряной медали им. А. Попова. В. Шитовалов ушёл из жизни в июле 2013 года, за несколько лет до этого покинув сценические подмостки, но созданные им образы крымские театралы с восхищением вспоминают до сих пор.

Валерий Викторович — коренной симферополец. Здесь родился в феврале 1940 года. На Красной Горке, в Шоссейном переулке, прошло его детство. Он рос, как все дети того трудного времени, чьи отцы не вернулись с фронта. Вдоволь хлебнув тягот лихолетья, стремился получить образование и профессию, чтобы поскорее стать опорой маме и сестре. Занимался спортом и планировал поступать на факультет физвоспитания педагогического института. Однако любовь к русской литературе привела его сначала в драмкружок, а затем — в профессиональный театр. Окончив школу, В. Шитовалов устроился рабочим сцены в Крымский госдрамтеатр им. М. Горького. Режиссёры обратили внимание на обаятельного паренька, стали занимать его в массовках, а в спектакле «Шестой этаж» даже доверили эпизодическую роль и перевели Валерия в артистический вспомогательный состав. Затем судьба забросила его в Шадринск Курганской области, в труппу местного небольшого театра приняли без специального образования.

Так началась творческая биография Шитовалова, пути-дороги которого пролегли через Магнитогорск, Владимир, Оренбург, Курск, Краснодар. Поначалу судьба не баловала, трудно приходилось без профессиональной актёрской школы. В одной из наших бесед Валерий Викторович вспоминал: «Я переиграл тогда массу «положительных геройчиков», не понимая, что такое подлинная работа над ролью. Думал, коль выучил текст роли — значит, уже могу играть. До сих пор считаю, что самое страшное проявление непрофессионализма — когда актёр полагает, что достаточно выучить текст — и образ готов. Я задумался над этим лишь в 25 лет, когда поступил учиться в Школу-студию МХАТ и попал к великолепным педагогам. Эта школа и научила меня профессии, и во многом переучила, т. е. избавила от негативного опыта, уже наработанного в театре. Именно тогда я начал играть роли характерные, отрицательные. В общем, перешёл к разноплановым работам, которые всегда интереснее, чем выписанные одной краской положительные герои».

С годами оттачивалась актёрская техника, углублялись характеристики героев, богатство интонаций. Именно тогда Валерию Викторовичу посчастливилось встретиться с великой драматургией Вильяма Шекспира, чьи произведения оказались близки его творческой индивидуальности. Он сыграл Яго в трагедии «Отелло» и Бенедикта в комедии «Много шума из ничего» — роли, по праву считающиеся одними из сложнейших в мировой классической драматургии. Среди работ, особенно дорогих актёру, — Сирано де Бержерак в одноимённой героической комедии Эдмона Ростана.

Ричард IIIКак один актёр смог создать столь разные образы? Да и вообще, под какой счастливой звездой нужно родиться, чтобы за полвека, отданных сцене, переиграть почти всю мировую классику — от Мольера и Гольдони до Островского и Горького?

Валерий Шитовалов успешно работал в Краснодарском академическом театре драмы, но его неудержимо тянуло в родной город. И в феврале (вот уж поистине знаковый для него месяц!) 1988 года он вернулся в Крымский академический русский драматический театр им. М. Горького.

Валерию Шитовалову была свойственна мощная лепка создаваемых образов, причём независимо от величины роли. Он способен был приковать внимание публики уже одним появлением на сцене. Вот и в первой после возвращения в Симферополь работе — Алехана Орлова в пикулевском «Фаворите» — он за два крошечных эпизода создал яркий образ неординарной исторической личности.

Вскоре репертуар актёра пополнился ещё одной запоминающейся ролью: Руслана Орехова в спектакле «Максим в конце тысячелетия» Леонида Зорина. Он сыграл своего героя с внутренней болью, и если вначале она была глубоко скрыта, то в кульминации образа в его яростном монологе звучала огромнейшего накала трагедия человека, в котором пытались задушить лучшие качества — талант, волю. Всю жизнь Руслан посвятил борьбе с посредственностью. Но именно эта борьба сломила его самого. В финале спектакля Орехов — опустошённый собственной злостью, потерявший в борьбе своё «я».

Полной противоположностью герою драмы Зорина был писатель Ефим Рахлин в трагикомедии «Кот домашний средней пушистости» Владимира Войновича и Григория Горина. На премьере многие театралы шуршали программками, не веря, что Рахлина играет Шитовалов: столь нетипичен для актёра был этот персонаж — затравленный, смешной человечек с рассеянным взглядом и дрожащим голосом. В его исполнении образ этакого советского Башмачкина достигал поистине трагической глубины.

Необычайно мощно работал Валерий Викторович в спектакле «И Аз воздам» по пьесе Сергея Кузнецова. Его царе-убийца Юровский был по-настоящему зловещей, но не однозначной фигурой. Убеждённый в праве на убийство царской семьи, он неожиданно впадал в сентиментальность, когда отказывался расстреливать юного поварёнка.

Среди образов, созданных В. Шитоваловым, немало ролей вождей, правителей разных эпох и государств — от византийского императора Юстиниана в «Отравленной тунике» Николая Гумилёва до Сталина в «Дальше… Дальше… Дальше…» Михаила Шатрова. В трактовке актёра Сталин был знатоком человеческой психологии, опытным политиком, одержимым жаждой власти и убеждённым в своей правоте. Сильны в роли зоны молчания, зрители не только видели, чувствовали, как размышляет Сталин — Шитовалов. А его монологи — физически ощутимы, паузы в них соперничали с текстом.

Но апофеозом, безусловно, стал Ричард III в спектакле, поставленном в 1992 году по хронике Вильяма Шекспира. Об этой работе Шитовалова много говорили, спорили как специалисты, так и зрители. Его Ричард был натурой волевой, целеустремлённой, до безрассудства смелой. Все его усилия направлены к одной цели — борьбе за корону. Поразительна динамика роли: вот он кружит по сцене, гипнотизируя очередную жертву обманчиво наивной улыбкой деревенского простака и потоком лукавых речей. Злодей и жертва одновременно, актёр убедительно раскрывал противоречивость своего героя.

Противоречия раздирали и другой образ, созданный Валерием Викторовичем в классической драматургии, Бессемёнова в «Мещанах» Максима Горького. Он был безусловным центром этого спектакля, единственным из персонажей построившим свой дом, воспитавшим детей. И не было в трактовке образа Шитоваловым столь привычного деспотизма, а были жизненный опыт и идеалы, пусть и непонятные молодёжи.

Валерий Шитовалов — актёр без амплуа, его возможности перевоплощения поражали безграничностью. В каждом образе интонации, жесты, весь внутренний мир персонажей им филигранно проработаны.

Убедителен был и в роли Менделя Крика в спектакле «Как это делалось в Одессе» по Исааку Бабелю. Угрюмый, не желающий поддаваться годам и добровольно уступать власть в доме сыну, он преображался лишь на миг, когда в сердце появлялось чувство к Марусе, пусть закатная, прощальная, но всё же надежда на счастье.

В зрелые годы Шитовалов тяготел к ролям острохарактерным, его актёрский почерк сочетал реалистическое раскрытие характера с острой, подчас гротескной манерой игры. Свои образы он рисовал выразительными красками, умело создавая несколькими штрихами убедительный характер. Именно так — ярко, с тонким ощущением стиля он исполнял роль Ахова в спектакле «Не всё коту Масленица», поражая публику глубиной проникновения в атмосферу героев А. Островского. Его Ермил Зотыч нелеп и абсолютно не страшен в попытках управлять жизнью окружающих, его не только не боялись, над ним смеялись. А сам Ахов не понимал, что время его ушло безвозвратно.

Актёрская органика Шитовалова безупречна. В каких только образах не представал он перед публикой! Рядом с глубоко психологическими ролями в его репертуаре присутствовали откровенно комедийные персонажи. Он играл их талантливо, с прекрасным чувством юмора и тонким вкусом, наделяя богатством красок и эмоциональной выразительностью. Уморительно смешным был незадачливый ловелас Стефан в комедии «Семейный уик-энд» Жана Пуарэ, публика смеялась над его безуспешными попытками правдоподобно объяснить жене причину появления в их доме юной красотки Жюли. А насколько колоритны Маркиз во «Власти женщины» («Трактирщица») Карло Гольдони и Луазо в «Дилижансе» по «Пышке» Ги де Мопассана.

Валерий Шитовалов не раз покорял автора этих строк актёрским мастерством, но была одна роль в его репертуаре, ставшая для меня самой любимой. Это Свидетель в спектакле «Его донжуанский список» Валентина Красногорова. Герой Шитовалова по-настоящему загадочен, и актёр вслед за автором мастерски интриговал публику. Непрезентабельного вида пожилой мужичок на наших глазах превращался в обольстителя Дон Жуана, повествующего о своих любовных победах. И зрители верили, потому что чувствовали в нём магнетизм настоящего мужчины. Создавая психологический рисунок роли, актёр тонко подводил нас к сопереживанию своему герою, оказавшемуся поистине романтической личностью, способной на великую любовь и пронёсшей это чувство через всю жизнь.

Однажды Валерий Викторович сказал: «Для меня главная прелесть актёрской профессии — когда вместе с режиссёром находишь единственно правильный путь в решении роли. И ещё — когда слышишь аплодисменты зрителей, видишь их счастливые глаза. Может, ради этих нескольких минут в финале спектакля мы, актёры, и живём…».

Людмила КАСЬЯНЕНКО

• < Назад
• Вперёд >