Душа Фатиме

Подробности

Категория: Ветеран

Опубликовано 21.02.2020 11:46

Просмотров: 2923

Фатиме с младшей дочерью ЗеройВойна в сотни раз страшнее, если её увидеть глазами ребёнка. Дети войны натерпелись не меньше, чем бойцы на фронте — и смерть ходила совсем рядом, и голодали они, и мёрзли, и плакали, теряя близких. Вот и сегодня Фатиме Сарач не может сдержать слёз, вспоминая те страшные годы.

Большой дом на окраине Белогорска, у ворот которого нас встречает Зера — младшая дочь героической женщины, бывшей партизанки, ветерана труда и просто чудесного человека. Сама хозяйка слегка волнуется, принимая гостей, и сразу же усаживает за накрытый с традиционным крымско-татарским гостеприимством стол. Все наши доводы, что мы приехали работать, не возымели должного действия. Беседа продолжилась за обильной трапезой, что, впрочем, не помешало внимательно слушать воспоминания Фатиме.

Девочка появилась на свет 16 октября 1933 года: до войны папа — член ВКП (б) — работал в Симферопольском обкоме партии, а в 1941-м был призван в Красную Армию. После тяжёлого ранения, полученного в самом начале боевых действий, командование разрешило солдату повидать родственников, и он приехал к семье, которая в то время жила в Бахчисарайском районе у столетнего дедушки Фатиме. Вскоре деревню Гаври заняли фашисты. Для местных жителей (кроме тех, конечно, кто согласился сотрудничать с оккупантами) начался сущий ад. Отец был вынужден скрываться в доме: для него оборудовали некое подобие комнатки на большой печке и закрыли пространство кирпичной перегородкой, чтобы никто не мог догадаться о тайном жильце. В таком замкнутом пространстве он прятался некоторое время, пока кто-то из «доброжелателей» не донёс в комендатуру. В дом нагрянули немцы. Маму долго истязали, но она ни слова не произнесла о местонахождении мужа. Не выдержав пыток, женщина скончалась и пролежала несколько дней, пока соседи тихонько не проникли в дом и не похоронили страдалицу и её отца — столетний дедушка, видя издевательства над дочерью, умер от инфаркта на той же скамейке, где и сидел. Папа Фатиме лишь через неделю выбрался из своего убежища, с трудом (от голода не было сил) проломив кирпичную перегородку.

Он разыскал детей, которых приютили добрые люди, и ушёл вмести с ними в партизанский отряд под командованием Михаила Македонского. Для совсем ещё ребёнка — десятилетней девочки — начались суровые взрослые будни в холодной землянке, с недоеданием, опасными вылазками на территорию врага. Однажды группа из четырёх ребятишек, в том числе и Фатиме, пошла на разведку в деревню, и там её заметил румынский солдат. Озверевший оккупант избил девочку и, решив, что ребёнок уже мёртв, бросил под деревом. Там, истекая кровью, она пролежала весь день, пока друзья не вернулись за ней под покровом ночи и волоком не перенесли в отряд. Так Фатиме родилась во второй раз.

Бойкая расторопная девочка и потом не сидела сложа руки — помогала перевязывать раненых, приносила из леса дрова и хворост, выполняла поручения командира, разносила листовки, ходила на встречу со связными. В партизанском отряде она пробыла почти полгода. В мае 1944 года оставшихся в живых Османовых (девичья фамилия Фатиме) — отца, брата и её со старшей сестрой депортировали в Самарканд. Сначала дети попали в детский дом, а потом жили с новой семьёй отца, причём мачеха Зера так хорошо относилась к ребятам, что, став мамой сама, Фатиме назовёт её именем младшую дочь.

Годы жизни в солнечном и знойном Узбекистане Фатиме вспоминает с большой любовью: взаимовыручка соседей, которые, как в песне, «день рождения справляли и навеки провожали всем двором», — осталась светлым облаком. В Самарканде девушка окончила Мичуринский техникум и долгое время работала агрономом по шелководству.

Здесь, в некогда союзной республике СССР, она (ещё в школе) встретила первую и единственную любовь — скромного парня Эскендера Сарача, с которым прожила душа в душу более полувека. Его она звала нежно «джан», что означает «моя душа». Когда любимый муж уходил в мир иной, последнее, что сделал — взял за руку жену и тихо произнёс: «Фатиме».

В Крым семья Сарач вернулась в 1992 году. К сожалению, до радостного события отец женщины не дожил.

С мужемСегодня Фатиме живёт в почёте, любви и уважении: четверо детей (три дочери и сын) подарили ей 13 внуков (один из которых скоро вернётся из армии — он служит в российских космических войсках) и четырёх правнуков (пятый вот-вот родится). Местные власти не забывают ветерана войны и труда, навещают не только в знаменательные майские дни, но и в национальные крымско-татарские праздники. Сама женщина полна оптимизма, несмотря на естественные в её возрасте проблемы со здоровьем. Она не только прекрасная рукодельница, но и кулинарка — варенье и соления делает такие, что пальчики оближешь. Уверяю вас, это не преувеличение, сами попробовали, причём чудесное арбузное — в первый раз.

— Главное, — говорит мудрая женщина, — чтобы был мир, чтобы все жили в согласии и дружбе: русским, украинцам, крымским татарам делить нечего.

Провожая нас, Фатиме спела две задорные частушки, лукаво радуясь искреннему удивлению гостей её звонким голосом. Да и куплеты были весьма задиристые и молодецкие. А потом, взявшись за руки, мать и дочь долго махали вслед редакционной машине. Мы же уезжали с глубоким чувством благодарности и уважения к светлой женщине, которая через годы испытаний пронесла доброту и любовь к людям.

Спасибо Вам, Фатиме!

С. КИРЬЯНОВА

Фото В. ГУСЕВА и из архива семьи Сарач.

• < Назад
• Вперёд >