ГКЧП: политическая алчность и романтическая слабость

Подробности

Категория: Статьи

Опубликовано 19.08.2016 11:48

Просмотров: 911

Обращение Б. Ельцина рассылалось телетайпом по всему Союзу.

Четверть века отделяет нас от событий августа 1991 года, связанных с ГКЧП, а однозначной оценки того, какую роль они сыграли в нашей истории, все еще нет. Одни называют их путчем, другие — государственным переворотом, третьи — отчаянной попыткой сохранить Советский Союз. С просьбой поделиться своим мнением по этому поводу, вспомнить, как это было, мы обратились к председателю Общественной палаты Республики Крым Григорию ИОФФЕ.

— С высоты 25 лет достаточно сложно дать объективную оценку тому, что происходило, — сказал Григорий Адольфович. — Но те события живы в моей памяти. Тогда я работал в областной молодежной газете, по сути, она была партийная. У нас в приемной стоял телетайп, и хотя аппарат был подключен, но никогда ничего не выдавал. И вдруг в дни путча он застрекотал и стал изрыгать всякие бумаги. В Москве кто-то, видимо, нашел номера телетайпов всех областных газет и начал отправлять обращения Б. Ельцина и другие документы. Мы делали на ксероксе их копии и раздавали людям. Были молоды и не понимали, к чему это может привести. 

— Что было в этих обращениях? 

— Ельцин выступал против ГКЧП. За прошедшие с тех пор годы я переосмыслил свою позицию. Тогда мы возлагали большие надежды на Горбачева, нам казалось, что объявленные им перестройка, гласность — глоток свободы. Сегодня понимаю, все это чепуха и западные технологии. Они воспользовались «социал-демократическим характером» Михаила Сергеевича, его политической наивностью и действительно искренним желанием изменить страну. Что-то вот-вот должно было произойти — и мы бы имели первую «оранжевую революцию». Но Горбачев не оправдал надежд тех, кто отвел ему эту роль. Не могу сказать, исходило это из Америки или Англии, но какие-то западные силы к этому руку приложили. И вдруг Горбачев вместо того, чтобы развалить СССР, заявил о начале Новоогаревского процесса обновления Союза суверенных государств. То есть, по мнению тех, кто все это задумал, стал дудеть не в ту дуду. Им надо было срочно что-то делать. Тогда, очевидно, и появился запасной вариант, рассчитанный на ортодоксальных чиновников высшего ранга, которых в стране ненавидели. И кто-то очень хитро решил провести их руками путч, чтобы люди вместе с ними смели все. Это мои умозаключения, и они не строятся на чем-то конкретном. 

Возвращение М. Горбачева не было триумфальным.

— По вашей версии, Горбачев — жертва? Чаще звучит мнение, что он чуть ли не сам и организовал путч. 

— Нет, он не жертва, а наивный Дон Кихот. Логики в том, что он все сам устроил, нет никакой. Ему это было ни к чему. Путч давал козырь в руки только его главному противнику — Ельцину. И он воспользовался этим. Хотя Ельцин по большому счету ничем не отличался от Соломенцева или Язова. 

— Энергии в Ельцине все-таки было побольше…

— В нем было большое желание любой ценой захватить власть. И это было шито белыми нитками. Помните его поездки на троллейбусе по Москве? А тут власть сама к нему шла: какие-то люди с трясущимися руками создали ГКЧП, выступили с совершенно нелепыми заявлениями, не опираясь ни на что. Ельцин взобрался на броневик и стал героем. Тогда у него был выбор: мог как сказочный богатырь уничтожить ГКЧП и освободить Горбачева, а потом убрать и его, обвинив во всех грехах, подхватить идею про обновленный Союз и сохранить великую страну. Но он на это не решился, боялся сохранить СССР, не знал, как его обновить: не понимал, что делать с уходящей Прибалтикой, бронзовеющими первыми секретарями ЦК среднеазиатских республик, а посмотрел на карту и решил, ему хватит одной России. И уничтожил все… Этим он и отличается от Горбачева, который неумело-романтически хотел сохранить страну, делая массу ошибок (Михаил Сергеевич несет ответственность за войну в Карабахе, резню в Сумгаите), но и в страшном сне ему не могло присниться, что станет гробовщиком великой державы. Что бы мы ни знали о ГУЛАГе, сталинских застенках, цензуре, убийствах писателей и поэтов, похороненных заживо в первые дни Великой Отечественной войны с «трехлинейками» в руках бойцах, но осознаем, что жили в великой стране. Наверное, банально сравнение Родины с матерью. Матери ведь тоже разные бывают. Среди них есть и пьяницы, и «кукушки», но как часто брошенные ими дети спустя 20—25 лет хотят их найти, узнать. Так же и с той нашей страной. 

Только человек безнравственный, для которого власть была вожделенной самоцелью, мог разрушить государство и при этом топтать его, унижать, вытаскивать из спецхранов как можно больше всякой гадости… Это Ельцин. 

Я всегда считал, считаю и уже никогда не поменяю своей позиции, что могильщиком СССР стал Борис Ельцин. И то, что он потом устроил, что до сих пор приходится расхлебывать Путину, мои слова подтверждает. Дорвавшись до власти, ничего хорошего не создал.

— Единственной его заслугой считают то, что ушел досрочно и сделал своим преемником Владимира Путина.

— Это произошло, когда ему ничего другого уже не оставалось. И даже то, что потом отпустил всех ГКЧПистов, показывает, что был им благодарен. 

А Горбачев в этом тандеме — жертва. Когда в 1985 году он стал Генеральным секретарем ЦК КПСС, ему бы абсолютной власти хватило на десяток лет, и он мог держать всех в ежовых рукавицах (так бы сделал Ельцин), включая Прибалтику. Но он пошел на майский (1985 года) пленум и объявил перестройку, и как искренний, пусть неумелый, с недостаточными интеллектом и образованием руководитель осознал свою миссию: обновить и исправить великую страну, не уничтожая ее. Его беда, что вокруг оказались мелкие и никчемные людишки-властолюбцы: Ельцин, Кравчук, Шушкевич, Шеварднадзе.

Появление танков на улицах Москвы у одних вызвало растерянность, у других — возмущение.

— Разве они мелкие? 

— Мелкие. И вся их последующая жизнь это доказала. Одни стали клоунами, как Кравчук, других, как Шеварднадзе, возненавидел весь народ, третьи, как Шушкевич, находятся в полном забвении.

— Зато Ельцину в родном Екатеринбурге построили целый Ельцин-центр. 

— Эту фигуру ждут серьезные разоблачения. 

— Как сказалась история с ГКЧП на крымской ситуации? 

— Вообще все это происходило у нас в Крыму… Хорошо помню, как на одной из сессий Юрий Мешков вышел на трибуну и спросил: «Кто со мной — освобождать Горбачева?». 

— Много ли нашлось добровольцев?

— Никого. Но таким, как Мешков, было все равно, на чем строить еще одну ступеньку в своей карьере. 

Помню, как достойно повел себя Николай Васильевич Багров. Только спустя несколько лет он согласился прийти ко мне на телепередачу и дать первое интервью о тех событиях. Многие подробности я знаю от него лично. Горбачев действительно был заблокирован, и это ГКЧПисты играли с ним в игру, а не он с ними. Он им был нужен, они рассчитывали сделать из него то ли жупел, то ли знамя. И состоявшийся перед этим референдум, по моему мнению (многие со мной не соглашаются), был частью плана партийных боссов. Они попытались создать в Крыму коммунистический заповедник. 

Факт остается фактом — великая страна, великая империя (как это и бывает с империями) почила в Бозе. Ее кончину подтолкнули и извне те, кто заигрывал с Горбачевым.

— Как бы развивались события, если бы не было ГКЧП?

— Запад не дал бы Советскому Союзу переформатироваться, используя те «больные вопросы», которые сейчас наблюдаем. То есть на Украине раньше бы появились бандеровцы, а в Грузии — «саакашвилевцы», и они бы их использовали, пытаясь развалить СССР. Но если бы хватило воли у руководителя страны (Ельцин таким мощным себя и аттестовал, но оказался слабее Горбачева в несколько раз). Михаила Сергеевича американцы не окружали, он только с ними встречался. А Ельцин запустил их в страну, они были везде: в экономике, политике. Дошло до такого маразма, что Березовский стал секретарем Совета национальной безопасности. Это называется пустить козла в огород.

Тот, кто сегодня считает, что в развале страны виноват ГКЧП, не видит никакой исторической связи. Виной всему — политическая алчность Ельцина и романтическая слабость Горбачева. 

Интервью взяла Людмила РАДЕВА.

ПУТЧ ПРИДАЛ УСКОРЕНИЕ ПРОЦЕССУ РАСПАДА СОЮЗА
 

Андрей МАЛЬГИН, генеральный директор Центрального музея Тавриды: 

— Сложно говорить о таких событиях, как ГКЧП, оценивать их как исторические вехи, поскольку так или иначе опираешься на личные воспоминания, и они откладывают отпечаток на восприятие произошедшего. Я тогда был достаточно молодым человеком, но уже окончил университет и хорошо все помню. О ГКЧП осталось впечатление как о чем-то плохо подготовленном, импровизированном и несерьезном. Большинство населения и правоохранительные органы так же это восприняли. Активные фигуранты старались отсидеться. Да, они сделали какие-то заявления, но воплощать в жизнь не спешили. На тот момент и партийные структуры, и органы власти были достаточно разложены и парализованы процессами демократизации в СССР, перестройкой. Превалировали нежелание всерьез вмешиваться в них и коллективная безо­тветственность, которая потом и убила Советский Союз. Попытка переворота оказалась плохо подготовленной (не было людей, способных это сделать). 

ГКЧПисты — порождение уже разложившейся советской системы, ничего подготовить по-настоящему хорошо не могли. Шансов, на мой взгляд, у них не было. 

Есть разные версии относительно того, чего они добивались. Одна из них — все это было задумано М. Горбачевым, чтобы удержаться у власти. Другая — на­оборот, избавиться от него и сохранить Союз. Не знаю, какая из них имеет больше прав на существование. Если пытались спасти СССР, то делали это слишком робко и неумело, надеясь, что кто-то поддержит. Но выглядело все так неуклюже, что никто так и не присоединился к ним. Эффект получился обратный. 

В истории есть примеры отчаянных попыток спасти безнадежную ситуацию, на деле приводивших к ее «обрушению». Таким был мятеж генерала Корнилова накануне Октябрьской революции. К такому же обратному эффекту привел и ГКЧП. 

Единой оценки этим событиям не дано. Их все равно несколько. По моему мнению, если бы не ГКЧП, мало что изменилось бы. Не было политической силы, способной остановить процесс распада СССР и придать ему возвратное движение. Путчисты хотя бы собирались изменить ход истории, предприняли такую попытку — безрадостную и не очень героическую. Такой, очевидно, она в истории и останется. Думаю, у них даже не было понимания, что надо менять. Путч лишь придал ускорение процессу распада Союза. Не случись ГКЧП, все происходило бы на 2—3 месяца медленнее и свершилось не в декабре 1991 года, а чуть позже.

ТРАГИЧЕСКАЯ ДАТА В НАШЕЙ ИСТОРИИ

Сергей КИСЕЛЕВ, доцент Крымского федерального университета им. В. Вернадского:

— Точек зрения на ГКЧП много, но я считаю это попыткой Горбачева и его окружения законсервировать ситуацию, в рамках которой происходил процесс подготовки Новоогаревского договора о сохранении СССР. После референдума 17 марта 1991 года, когда большинство советских граждан высказалось за сохранение единого государства, шла подготовка нового Союзного договора. Так называемые демократические силы в соответствии с духом той эпохи пытались этому помешать. Чтобы предотвратить эти попытки, и было введено чрезвычайное положение. Другое дело, что все как у самого Михаила Сергеевича, так и его окружения оказалось плохо подготовленным и пошло не так. В результате мы получили то, что получили. Провал ГКЧП — трагическая страница в нашей истории, которая привела к распаду Советского Союза. 

К власти рвались новые силы, показавшие себя «во всей красе» в 90-е годы. И это не только Ельцин, а еще и национальные лидеры типа Кравчука, которые сначала выступили на стороне ГКЧП, а потом резко ушли в сторону, увидев, что эти силы проигрывают. Начался процесс суверенизации и роста национализма в советских республиках, а затем и русофобии в странах СНГ. В конечном счете произошел отрыв этих территорий, многие из которых прежде никогда не имели государственного статуса, а получили свои национально-территориальные образования благодаря политике большевиков, направленной на лишение государствообразующей роли русского народа (эти тяжелейшие последствия событий начала 20-х годов так и не были исправлены за всю историю СССР). В результате историческая территория России существенно сократилась, и мы получили массу настроенных враждебно или недружественно по отношению к нам режимов. Теперь перед российской дипломатией, внутренней и внешней политикой стоит задача консолидировать собственное население, элиту и подключать ближайшее окружение. Одно из прорывных событий в этом плане — безусловно, референдум в Крыму и воссоединение с Россией.

С одной стороны, ГКЧП можно считать теми самыми благими намерениями, которые известно куда ведут. Но с другой — роль личности в истории никто не отменял. Уровень умения ГКЧПистов организовывать массы, объяснять задачи оказался куда ниже, чем личностей из демократического лагеря, не стеснявшихся ни любых посылов, ни обмана, последовавших в 90-е годы. Люди постарше не забудут те времена никогда. И я помню, как большинство крымчан поддержало ГКЧП.

ПЛОХАЯ ИМПРОВИЗАЦИЯ, ИСПОЛНЕННАЯ БЕЗДАРНЫМИ ПОЛИТИКАМИ

Александр ФОРМАНЧУК, заместитель председателя Общественной палаты Республики Крым, политолог: 

— До сих пор остается величайшей загадкой конца ХХ века, чем было заявление ГКЧП — путчем, переворотом или попыткой спасти СССР. Материалы государственной комиссии, рассматривавшей это дело, засекречены на 75 лет, а прошло только 25. Чтобы узнать всю правду, нам придется подождать еще полвека. Тем не менее ученые, исследователи той эпохи и многочисленные свидетели (к ним отношусь и я) все равно пытаются выдвинуть свою версию. Я много работал над этой темой и пришел к выводу, что попытка ГКЧП была направлена на сохранение СССР и больше похожа на действия, скоординированные самим Михаилом Горбачевым, к тому времени совершенно запутавшимся в моделях сохранения Союза. А в решающий момент он струсил и предал всех членов ГКЧП — состав, прямо скажем, не самый лучший. Особенно вице-президент Геннадий Янаев, запомнившийся трясущимися руками и не проявившим волю. Впрочем, был среди них и генерал Пуго, показавший, что способен на поступок честного человека. Когда путч провалился, он застрелил жену и себя, о чем сегодня не принято вспоминать. Я его немного знал лично. Отдыхал в санатории «Южный» (это был мой единственный «номенклатурный» отдых, домой вернулся за 4 дня до ГКЧП), там и познакомился со многими государственными деятелями, в том числе старшим Шахназаровым, Нишановым и Пуго. 

Чем больше времени проходит, тем сильнее убеждаешься, что ГКЧП был плохо срежиссированной импровизацией на тему сохранения Советского Союза, исполненной бездарными политиками. Потому все и провалилось. 

Шанс спасти СССР был, но использовать его следовало раньше. В целом общественное мнение в 1991-м году было за Союз. Это показал референдум, и этим должны были воспользоваться. Хотя и тогда уже стало понятно, что сохранить страну в прежнем виде будет сложно, ведь шесть республик в голосовании не участвовали. Но в принципе сразу после референдума еще можно было реформировать Союз. Наверное, возможность такая оставалась и в августе, если бы нашлись иные исполнители.

• < Назад
• Вперёд >