У оскверняющих прошлое нет будущего

Подробности

Категория: Статьи

Опубликовано 07.12.2016 11:03

Просмотров: 909

В. Козубский.

С Валентином Козубским мы так давно на «ты», что конкретную дату знакомства уже и не вспомнить. Хотя, как говорится, воспоминания воспоминаниям рознь. Был и комсомол — а у кого, кто родом из СССР, его не было? Пересекались мы в крымских газетах, пресс-центрах, работали на телевидении. Сейчас Валентин — председатель общественной некоммерческой организации «Журналистская инициатива».

Так вот, о воспоминаниях. Поводом для нашей встречи послужило издание книги, название которой говорит само за себя — «Ров». Правда, говорит далеко не всем. Но — и в этом мы с Валентином абсолютно солидарны — как бы хотелось, чтобы не было повода издавать такую книгу. Чтобы не происходили античеловеческие события. Увы, колесо истории вспять не повернуть. И сегодня самое главное, чтобы мы вновь не попали под это колесо…

Валентин Козубский: — Нашей общественной и, подчеркну, творческой организации уже 15 лет. Одно из направлений — кинодокументалистика, чем я и занимаюсь. За эти годы удалось выпустить 15 документальных фильмов. Мне кажется, этот жанр сейчас незаслуженно отодвинут, его недооценивают. А ведь время такое, что крайне нужно показывать, рассказывать людям реальные факты. Ведь не зря сейчас на каждом канале полным-полно всевозможных ток-шоу. 

Юрий Портов: — Лично у меня к ток-шоу полным-полно упреков. Назову только два. Гадко и мерзко копаться вместе со зрителями в пошлых ситуациях ради рейтинга телепередачи. Об этом говорил недавно Президент РФ Владимир Путин на заседании Совета по культуре и искусству: «В самой творческой среде должна быть определена грань между циничным оскорбительным эпатажем и творческой акцией». И еще — стыдно смотреть, как солидные люди перебивают друг друга, не дают высказаться, закончить мысль. Когда на рынке рядом со мной начинается словесная базарная перепалка, я ухожу…

В. К.: — И правильно делаешь. В документальном кино такое невозможно. Мы предлагаем факты, а уж каждый зритель может делать свои выводы, соглашаться, спорить, даже возмущаться. Но прежде всего нужно выслушать. И еще один важнейший момент. Иногда нас называют страной с непредсказуемым прошлым. Для меня это обидное определение. У нас не страна с непредсказуемым прошлым, а учебники истории с постоянно меняющимся содержанием.

Ю. П.: — О том, что творят с историей на Украине, не хочется даже говорить… И ваша книга «Ров», наверное, призвана бороться с искажением истории.

В. К: — Крым — неисчерпаемый кладезь знаний о прошлом. И мы ставим задачей повышение уровня знаний своей же истории у молодежи. И, конечно, все, что создаем, можно считать контрпропагандой. Уж очень много подтасовок, откровенной лжи, особенно сейчас, после возвращения Крыма в Россию. 

Ю. П.: — Документальные фильмы — это замечательно. Но вот вышла книга «Ров», посвященная трагическим событиям — расстрелу мирных жителей Крыма на 10-м километре Феодосийского шоссе. Трудно было?

В. К.: — Односложно не ответишь. С одной стороны, легко, потому что мы уже выпустили фильм. Были, как говорится, в теме. И когда появились возможности, решили издать книгу. Объемную, с иллюстрациями, архивными материалами. Напечатать там и поэму «Ров» Андрея Вознесенского, и пронзительные произведения нашего земляка Александра Ткаченко, собрать публикации в газетах, книгах, ужасающие статистические данные, воспоминания очевидцев. А вот морально пришлось несладко. Душу жгла трагедия, произошедшая 11 декабря 1941-го неподалеку от Симферополя. По состоянию на 1 ноября первого военного года в Симферополе проживало около 10 тысяч евреев, осталось 254 человека. Крымчаков было 3100, осталось 46. Расстреляно 600 военнопленных и больше тысячи крымских цыган. 

Ю. П.: — Читать эту книгу очень трудно, но можно представить, насколько было тяжело ее создавать. Не всякая нервная система способна выдержать. Это ведь не просто описание нашего исторического прошлого. 

В. К.: — Да, иногда не хватало моральных сил. Помогало то, что мы понимали и верили в острую необходимость такой книги. Ведь, кроме 10-го километра, был еще Багеровский ров в 4-х км от Керчи. Туда собрали и военнопленных, и мирных жителей. Было также расстрельное место перед Аджимушкаем, где уничтожили около 2 тысяч крымчаков. А на 10-м километре, по разным источникам, — 15—17 тысяч человек. Причем зверство было задумано заранее и практично — евреям говорили, что будут переселять их в Бессарабию, так что ценности берите с собой. 

После каждой облавы фашистские изверги вешали свою «добычу» на улицах Симферополя.

Ю. П.: — Невольно представляешь, что чувствовали наши земляки, как воспринимали кошмар, ворвавшийся в мирную жизнь. Как им было страшно смотреть на своих ни в чем не повинных детей и внуков. Скажи честно, кинодокументалист Валентин Козубский, работая над книгой, переживал минуты, когда руки сжимались в кулаки? 

В. К.: — Было такое. Хотя ненависть — нехорошее чувство. Но есть еще один момент. Многие евреи, крымчаки помнили Первую мировую войну, кто-то был в плену, видели, что немцы — цивилизованная нация, их не нужно бояться, не нужно покидать родной город. Цинизм еще и в том, что и в Варшавском гетто, и в Бабьем Яру несчастных людей сначала раздевали, отбирали ценное, выбивали золотые зубы, а потом уничтожали. Здесь, в Крыму, сначала отбирали паспорта и ценности, а потом сразу же расстреливали. 

Ю. П.: — Не тратились на строительство бараков, содержание концлагеря. Только на пули… 

В. К.: — И поэтому на 10-м километре появилось мародерство. Карательные отряды проводили расстрелы в спешке, чтобы доложить в Берлин об истреблении неарийцев, что-то из ценностей оставалось у убитых и сброшенных в ров. Впервые о грабителях захоронений упоминается уже после окончания войны — в документах 1945 года...

Здесь я должен сделать небольшое отступление. В начале нашего разговора Валентин Козубский упомянул поэму «Ров» А. Вознесенского, написанную в 1986 году. А натолкнул Андрея Андреевича на эту идею симферополец, а затем москвич Александр Ткаченко, с которым я был в очень добрых, товарищеских отношениях. 

Он был ясным человеком, Саша Ткаченко, открытым, откровенным, радостным, но всегда резким, даже жестким, в общем, футболистом и поэтом — это в крови. 

Кстати, о крови. Отец Саши — украинец Петр Ткаченко, один из организаторов партизанского движения в Крыму, мама — крымчачка Ольга Зенгина, сам он родился в Симферополе. И кто еще — при таком сочетании биографических и личных качеств мог привлечь внимание гениального Андрея Вознесенского к преступлению на 10-м километре шоссе Симферополь — Феодосия? Но трагедия продолжалась и после войны, ров раскапывали подонки, рылись в останках, искали золотые и ценные вещи. И находили — обреченные семьями шли на расстрел и, напрасно надеясь на чудо, брали с собой что могли.

Потрясенный А. Вознесенский написал поэму «Ров», был громкий скандал, ЦК КПСС прислал сюда комиссию, кое-кто слетел с теплых мест, а Сашу Ткаченко стали травить — в обкоме и КГБ называли предателем Крыма... Саши нет, а гробокопатели остаются и роются, роются… 

В. К.: — Да, мародерство продолжается до сегодняшнего дня. И до сегодняшнего дня не могут решить вопрос — как прекратить глумление, надругательство над памятью. Надо рвом был установлен бетонный саркофаг. Но люди без совести и чести стали делать подкопы. Книгой мы хотим поднять актуальность темы. Кстати, протокол того громкого заседания обкома, когда ответственные лица получили выговоры, впервые напечатан в нашей книге. Вообще я думал, книга будет объемом страниц 300—350. 

Война давно закончилась, но «стервятники» продолжают рыть подкопы в обагренный кровью ров.

Ю. П.: — А получилось?..

В. К.: — 720, 74 фотографии, а еще когда пошла информация об издании, подключились историки, ученые, руководители общин крымчаков и евреев. Мы собрали списки погибших, из Израиля прислали материалы… И уже совершенно очевидной представляется идея создать здесь мемориал. Разумеется, не в противовес уже установленным памятникам жертвам фашизма и нацизма. Есть наметки проекта, мы связались с московскими специалистами, историками…

Ю. П.: — Мы заговорили о планах. Какие они? 

В. К.: — Недавно создали интернет-сайт «Крым исторический». Там будет помещена книга «Ров». И вообще — все, что касается Крыма с исторической точки зрения и попадет в поле нашего внимания, мы будем там размещать. Сейчас идет организационная работа, формируем команду, но в дальнейшем каждый человек, обладающий интересной информацией по истории Крыма, сможет там ее оставить. И еще об одном хочу сказать. Как-то довелось быть в Белогорском районе, увидел разрытые бульдозером скифские курганы. Думаю, это наследие недавнего прошлого. Люди имели прикрытие в Киеве и занимались уже не самодеятельным мародерством, а в широком масштабе. Хочу снять фильм об этом. Незаконное приобретение предметов, имеющих историческую и культурную ценность, и их перепродажа по прибыльности идет после оружия и наркотиков. Но о специальных силовых подразделениях борьбы с этим бизнесом мне ничего не известно. А Крым в этом смысле очень привлекателен и в то же время уязвим. Нужно принимать меры, пока в них еще остается какой-то смысл... 

Да, сохранить в Крыму его историческое прошлое, сберечь память о его героях, о невинных жертвах — наш святой долг. Иначе кто мы? Люди или временщики на планете Земля? И кто они, грязные мародеры, которые не гнушаются ничем, роются в останках погибших? Или это грифы-могильщики в образе человека? Они, потерявшие все моральные нормы, наверняка будут рыться в останках отца или матери в поисках наживы. Вот бы обрадовались палачи, замаравшие себя в Освенциме, Майданеке, Бабьем Яру, концлагере в совхозе «Красный», залившие кровью ров на 10-м километре от Симферополя, — их чудовищная эстафетная палочка попала в надежные руки. Прав Валентин, ненависть — нехорошее чувство. Но я без малейшего сожаления заменил бы эту эстафетную палочку на кусок раскаленной арматуры. Чтобы фраза «Бог шельму метит» обрела совершенно реальное содержание.

Беседовал Юрий ПОРТОВ.

• < Назад
• Вперёд >