На страницах нашей газеты мы уже писали о судьбе кинотеатров и кинопроката после завершения карантина. Но поднятая тема оказалась шире: возникли вопросы о развитии отечественного кинопроизводства в целом и нашей крымской, Ялтинской киностудии — в частности. Порассуждать на эту тему «КИ» попросили режиссёра, сценариста, продюсера, действительного члена Киноакадемии Российской Федерации, Заслуженного деятеля искусств РФ Валерия ПЕНДРАКОВСКОГО.
Не слишком интересно режиссёру писать о проблемах, далёких от творчества. Но кинематограф тем и отличается от других искусств, что не только неразрывно связан с нашей фантазией и извечными русскими вопросами, но и с тем, от чего зависит создание фильма: состоянием дел в экономике, проблемами социальными, общественным сознанием людей и ещё бог знает с чем только не связан… В начале пути тебя волнует сама прекрасная профессия кинорежиссёра, потом поневоле приходится думать о многом — ты не писатель перед чистым листом бумаги, не художник перед мольбертом, не композитор перед инструментом. Ты продираешься сквозь дебри к своему миражу-замыслу, стараясь преодолеть множество экономических и организационных препон. И счастлив тот, кому это удаётся, и разочарован тот, кого останавливают непреодолимые обстоятельства.
В последнее время к обстоятельствам, понятным каждому (глубочайшему кризису в экономике и практически войне с Западом), добавилась новая: эпидемия. Но она, уверен, лишь ненадолго отсрочила решение проблем в российском кинематографе, которые вскоре встанут перед нами в свою громадную шеренгу!
У каждого режиссёра есть полка с нереализованными сценариями и замыслами. За тридцать лет моей работы она нет-нет да и пополнялась. После последних пяти лет мне понадобилась новая полка — такого притока «топляков» ещё не было. Хуже стали мои сценарии? Нет, сплошь известные авторы. Я вышел в тираж? Нет, полон сил и желаний. Настали новые времена? Времена всегда непростые. Боюсь, ответ не в этом…
Начну с истории о трёх интервью, которые я дал основным российским телевизионным каналам, и ни одно из них в эфир не вышло. Все они были весной 2014 года и все — посвящены возвращению Крыма и положению дел на Ялтинской киностудии, генеральным директором которой я был 6,5 лет (с 1998-го по 2005 год). Журналистки, ласковые девушки задавали один и тот же вопрос: «Наконец Ялтинская киностудия в России! Заживём?!». А я во всех интервью в нескольких словах рассказывал, что если в России кинематографа как отрасли нет, то «зажить» она не сможет. Рассказывал, что студия — давно российская, что мне удалось убедить тогда ещё Госкино РФ создать акционерное общество «Ялтинская киностудия» — совместное российско-украинское предприятие, и студия ещё в 2002 г. стала российской — юридическим лицом со 100% российским капиталом, процветающей базой российского кино в Крыму. Рассказывал, как министр культуры Михаил Швыдкой мне многозначительно шепнул, что «сам ВВП» одобрил создание совместного предприятия и возврат Ялтинской киностудии под крыло России!
Ещё я в интервью говорил, что когда в 2005 году годовой оборот студии был больше 1,5 млн долларов, штат работников — почти 200 человек, в год снималось более 20 кино- и телепроектов, мне пришлось уйти с должности её директора. На недоумённые вопросы журналисток объяснял, что представил все документы по студии Кабинету Министров России для её национализации, даже написал об этом письмо в Администрацию президента и получил в ответ красивую отписку с росписью исполнителей. Меня тогда приняли во всех «расписанных» министерствах и популярно объяснили, что студия на территории Украины Правительству РФ не нужна и выкупать у российского банка-инвестора, для которого она была всегда непрофильным активом (как об этом договорились инвесторы с Минкультом РФ в 2000 г.), её никто не собирается. Заинтересованность же в возвращении Ялтинской киностудии в кинематограф России для Администрации президента — это так, для игры в значимость. И ещё говорил во всех своих интервью, что дальнейшее моё пребывание на посту директора, когда нет отрасли и всё держится на личных отношениях, стало бы медленным убийством собственного дитяти… Что и случилось! Через три года после моего ухода студия как предприятие закончилась, а для меня её судьба стала трагической частью жизни, во многом объяснившая подлинные процессы, происходящие в российском кинематографе, а шире — в судьбе страны. Так ни единого слова правды о Ялтинской киностудии и не прозвучало на телеканалах ни тогда, ни после… Студия с 2002 года — российское предприятие, никому оказалась не нужна.
Ныне разработан проект её восстановления, подготовленный с подачи Крымского отделения СК России, поддерживаемый Никитой Михалковым и «общественным мнением», правда, мало что понимающим в экономике, но со странным уклоном в сторону гигантомании. Без какого бы то ни было учёта опыта работы ЗАО за пять благополучных лет.
Что ж, история нас учит тому, что ничему не учит… Как-то случайно ко мне попал этот новый, «до мелочей рассчитанный» проект возрождения Ялтинской киностудии. Основная идея та же, что и при формировании «Южной базы кинематографа СССР» в Ялте в восьмидесятые годы прошлого века. Родим монстра! Ухлопаем миллиарды государственных средств (других не будет), и все продюсеры ринутся снимать там кино! Не ринутся. Этот проект написан людьми, наблюдающими за кинопроизводством из окна своего «мерседеса». Авторы не принимают во внимание даже то, что при нынешнем положении дел любому продюсеру выгоднее снимать «за забором» любой киностудии, переманив к себе её работников, чем платить налоги. Не говоря о том, кто будет в Ялте на этом «монстре» работать?
Если кто не знает про «Южную базу кино СССР» — это такой же опыт волюнтаризма — пусть приедет на Поликуровский холм и увидит безжизненные бетонные коробки и сотни метров подпорных стен на территории в 12 гектаров. Эдакий памятник маниловщине и провинциальности мышления крымских кинематографистов в 80-е годы. Руины советского долгостроя должны были стать отправной точкой и уроком авторам «маниловщины новой», уже не говоря о том, что не мешало бы ознакомиться с опытом возрождения Ялтинской студии в виде частной в начале двухтысячных. Тогда много было просчитано, учтено. Но никто из авторов проекта не поинтересовался этими документами. Кому-то выгодно не вспоминать о том опыте или совершенно извратить его историю…
Мало кто хочет посмотреть трезво на реальное положение дел в современной киноотрасли и с этой точки зрения — на конкретные проблемы возрождения студии на полуострове. Вообще Крым — это не только шанс для России, но и некая её лакмусовая бумажка. И для нашего сегодняшнего кинематографа — тоже.
Валерий ПЕНДРАКОВСКИЙ,
специально для «КИ»
Окончание следует.